«Запруцкий, я тебя не выдам»

Мой отец прошел через плен, «штрафбат», был награжден орденом Красной Звезды за Сталинград

Июнь на Украине – самое прекрасное время года. В июне сорок первого я отдыхал в пионерском лагере под Киевом. Наступила суббота, которую все мы с нетерпением ждали: приезжали родители и друзья. Но завтрак в лагере почему-то задерживался: вожатый успокаивал нас и просил не расходиться. В это время я увидел, что к территории лагеря приближается группа людей, среди которых я заметил свою мать. Я побежал к ней на встречу. Она обхватила меня руками, и через всхлипывания сказала: «Уходим…»

«Мама, мама, а где отец, почему ты плачешь?..»

В ответ я услышал только одно слово: «Война…»

Отца дома не было. Через несколько дней он пришел в военной форме, с оружием. С его слов я понял, что он был включен в состав Киевского гарнизона.

Фронт быстро приближался к Киеву. По рассказам отца дальше было окружение, Киевский котел. Отец выходил из окружения раненный, с группой солдат. Шли через полупустые деревни, леса. Некоторые оставались в деревнях у хозяев хат. В одной из деревень вся группа была окружена и схвачена немецким отрядом после короткого боя. Захваченных солдат выстроили, немецкий офицер с переводчиком обошел строй и приказал: «Коммунисты и жиды – выйти из строя!» Все молчали, никто не вышел. После этого всю группу загнали в сарай и заперли дверь снаружи.

Ночью кто-то разбудил отца: это оказался переводчик. Он наклонился к нему и сказал: «Я узнал тебя, Запруцкий, я тебя не выдам. Ты был хорошим человеком, тебя все любили и уважали»… Он отдал отцу «аусвайс» – пропуск на выход всей оставшейся группе и сказал, чтобы с рассветом все уходили.

Отец вспомнил, что переводчик был немцем, но давно жил в СССР и работал когда-то с отцом на одном заводе.

Снова все шли через опустевшие села, леса. Снова была облава и снова плен. Солдаты были переодеты в гражданскую одежду, с мешками за плечами. Договорились, что они идут по деревням за продуктами для их семей. После проверки офицер на ломаном русском языке спросил, а где же остальные люди. Отец по-украински ответил, что знает, в какой хате они остановились, и может показать где это, хотя, конечно, этого не было. Офицер приказал двум солдатам пройти вместе с отцом. Вдруг начался артобстрел и один снаряд упал недалеко от солдат, которые вели отца. Все упали. Отец, воспользовавшись этим, ударом оглушил одного солдата и побежал к опушке леса. Второй солдат начал по нему стрелять. Отец был ранен, но добежал до леса. Пройдя лес, отец попал в болото. Вдруг раздался собачий лай – это была погоня. До ночи он просидел в болоте, по горло в болотной жиже, и с наступлением темноты снова пошел. Он прошел около 600 километров и был найден без сознания советскими разведчиками.

Потом был госпиталь. Возле его кровати сидела сестра и записывала все, что он говорил в бреду. Об этом он узнал случайно, увидев на кровати блокнот с записями.

Потом была проверка Особого отдела и решение об отправке отца в штрафной батальон как побывавшего в немецком плену и возможного шпиона. После поправки его в числе других «штрафников» выстроили для встречи с каким-то генералом. Когда генерал обходил строй, отец обратился к нему с кратким сообщением о себе. Генерал его внимательно выслушал и приказал привезти отца в штаб. И вновь была глубокая проверка. В результате отцу было возвращено его воинское звание, выданы новые документы и отправили на фронт.

Потом были бои фронтовые будни. Отец как-то рассказывал нам с сестрой о том, как в рукопашном бою он столкнулся с немецким офицером. В пистолете отца уже не было патронов. Они, схватив друг друга, повалились на землю. Отец оказался сверху и придавил руки офицера к земле, но тот, улыбаясь, направил свой пистолет к голове отца. В одно мгновение отец вонзил свои зубы в горло врага… Этот эпизод сестра рассказала своему внуку. По ее рассказу он написал в школе сочинение, которое было признано лучшим в школе. Это было уже после нашего приезда в Хьюстон…

А отец снова воевал. Он был участником обороны Сталинграда, за что получил медаль «За отвагу». Это была его первая боевая награда. По окончании Сталинградской битвы он был награжден орденом Красной звезды. Снова было тяжелое ранение, и снова фронт. При освобождении Украины отец получил звание старшего лейтенанта и назначен командиром стрелковой роты.

В ноябре 1943 года он вместе с войсками вошел в Киев. Там он узнал, что трое его братьев вместе с семьями были расстреляны в Бабьем Яру... В боях за Украину отец был тяжело ранен и контужен. После лечения в госпитале получил временную инвалидность до переосвидетельствования. Через шесть месяцев он был направлен в мостоотряд № 2.

Демобилизовался отец в 1946 году. После демобилизации работал столяром на мебельной фабрике. Война и ранения подорвали его здоровье, но он никогда не жаловался. Умер он в мае 1995-го. В последний путь его провожал комендантский взвод Киевской комендатуры. Был дан троекратный ружейный салют в его честь.

Так жил, трудился и воевал с врагами мой дорогой отец, Запруцкий Зиновий Борисович. Вечная ему память и наша любовь! Моя дорогая мама была прекрасной матерью, женой и хозяйкой в доме. Она не работала, а занималась детьми и домом. Но во время войны она трудилась станочницей на оборонном заводе в городе Молотов на Урале. Работала у станка по две смены, спала на цементном полу у станка… Все это не могло не сказаться на ее здоровье. В 1983 году наша дорогая мама умерла.

Приближается 70-летний юбилей Великой Победы. И чем ближе эта дата, тем чаще я вспоминаю своих родителей, простых и скромных людей, которые внесли свою достойную лепту в нашу Победу.

Борис Запруцкий,

Хьюстон, Техас